Если речь идет про орнаменты – ромбики, кубики, квадратики, – то можно назвать это техникой набора. Когда мы начинаем делать в этой технике изобразительные вещи, то это уже самостоятельное произведение.
Я художник по образованию, писал на холсте маленькие, средние, большие и очень большие картины. Поэтому в части построения композиции — что нарисовать, как компоновать, какого масштаба — у меня накоплен большой опыт. С этим связано множество экспериментов, как удачных, так и неудачных, но, так или иначе, целая жизнь прожита в создании таких произведений.
Вот есть техника маркетри. Мы берем и объединяем её с некими произведениями, делаем из набора разных по фактуре, цвету, наименованию кусочков шпона изобразительную историю с ясным сюжетом. Пусть будет даже абстракция — она всё равно нам о чём-то говорит. За любой абстракцией, которую делает художник в своей мастерской всегда стоит какая-то мысль: утро, ночь, эйфория, экстаз — во все, что творишь, ты вкладываешь какой-то смысл.
Язык маркетри не склонен к реалистичной передаче изображения, он декоративен. Реалистичность в нем своеобразная, ограниченная цветовой палитрой шпона. В этом и состоит задача художника: передать свой замысел как в композиции в целом, так и в частных деталях. Сделать такой набор, где все с одной стороны красиво, а с другой — понятно.
Всё всегда идет от идеи. Будь то масштабная работа или небольшая вставка маркетри, они не существуют сами по себе. Когда мы хотим вплавить эту историю в интерьер, то продумываем всё в контексте общей задачи, вот почему я уделяю такое внимание эскизу.
Возвращаясь к твоему вопросу, конечно маркетри — это не просто набор шпона. Это, большие возможности для автора, который придумает и захочет воплотить свою идею в этом непростом, но интересном материале.

В первую очередь, что это действительно очень сложная техника, сродни ювелирной работе. Это кастомизированная работа по точному эскизу, где из маленьких кусочков шпона, небольшими вставочками очень долго создаются детализированные картины, имеющие узнаваемый сюжет, ближний, дальний план, перспективу, свет, тени и так далее. Работа иногда настолько тонкая, что мы можем увидеть усики бабочки или тычинки цветка.
Надо сразу понимать, что исполнение такой работы не каждому дано. Все мастера наперечет, ведь они еще и художники в одном лице. Поэтому дизайнер, заказчик и любой человек, который сталкивается с маркетри, должен понимать, насколько это масштабно, сложно и уникально. Это ручной труд, вот что самое главное.
Маркетри всегда ценилось в дорогих интерьерах, королевских дворцах, особняках, роскошных мебельных предметах. Вишенка на торте в виде инкрустаций всегда присутствовала как знак нерядовой, мягко говоря, работы.
Мебельные компании, которые занимаются подчёркнуто индивидуальными интерьерами, и сейчас делают маркетри. Хотя техника затратная и продукт дорог даже по себестоимости, это сразу сильная конвертация и в классе, и в уровне, и в уникальности.

Тут нет строгих правил, но есть классические приёмы еще с эпохи Возрождения, когда на статусные вещи не жалели денег, чтобы произвести максимальное впечатление.
Очень много маркетри в богатых соборах Италии. Там, где человек должен оказаться в идеальном мире Господа и ощутить связь с Богом, все сделано на пределе человеческих возможностей с Божьей помощью. Так я понимаю заложенный в этом смысл.
Я часто встречал маркетри в больших объемах: целые панелированные конструкции со встроенными лестницами, панелями буазери и так далее. Маркетри как вид искусства интегрировали в мега проекты. Очень интересно. Раньше использовали немножко другой шпон, более толстый, и маркетри было сложнее делать, чем сейчас. Древние предметы с маркетри уникальны сами по себе, потому что сделаны в цветовом ограничении. Было меньше цветов шпона.
Помимо масштабных вещей маркетри всегда присутствовало в сложной мебели, сделанной на заказ, в виде вставочки, геометрического набора, перелива поверхности. Использовали интеграцию интересных декоративных элементов для того, чтобы мебель заиграла, смотрелась дороже, богаче и интереснее. Раз она сделана специально кем-то для кого-то, то воспринимаешь ее как объект, близкий к произведению искусства.
В эпоху ар-деко то же самое продолжили делать на современном эпохе языке. Много маркетри использовал Эмиль-Жак Рульманн, но оно было уже немного другим.
Я себе поставил немного другую задачу. Показать, что маркетри — нечто большее, чем делали раньше. Маркетри для меня — изобразительное средство, такое же как холст, роспись и другие. Я задумал использовать маркетри не в маленьком размере, а в большом. Как и где это можно сделать? Нужна зона, где оно будет смотреться хорошо. Ответ — большие поверхности, например, изголовье кровати. Эта стена все равно декорируется панелями, картинами, фотографиями. Я стал использовать набор с изображением цветов, звезд, орнаментов. Шпон очень хорошо складывается в геометрию.
Такой работой лучше всего заниматься художнику. Не каждый разберется, как из простых, прямых, радиальных линий шпона сделать звезду с лучами, расходящимися из центра. Я считаю, что выход в большой масштаб стало новаторским применением техники маркетри.

Потом появились гардеробные фасады, ведь в домах с высокими потолками гардеробы тоже высокие. У людей есть стандартные и привычные представления о гардеробных, но ведь можно сделать эту деталь в интерьере такой, что она никогда не наскучит. Ведь любое изображение, продуманное, кропотливо отрисованное, в которое вложены замысел и труд, никогда не надоест. Напротив, со временем оно будет только раскрываться и рассказывать о себе нечто новое.
Так устроен процесс общения с произведениями искусства, и вот почему мы любим ходить в галереи и рассматривать знакомые картины снова и снова. Мы говорим про высокие шедевры, но и в интерьере можно сделать шаг в сторону искусства, ведь так намного интереснее. Когда делаешь индивидуальный, авторский интерьер, где все специально создано для конкретного человека, он потом показывает это другим: «Смотрите, что для меня сделали художники! Какая техника!»
Считается, что простыми, стандартными вещами удобно пользоваться. Поэтому и распространены они больше, чем декоративные. Однако декоративность — про вечные впечатление и эмоции. В неком смысле это наилучшая конвертация вложенных сил. Ведь все так или иначе изнашивается, приходит в негодность в техническом плане. Произведения искусства никогда не устаревают и со временем только набирают силу и притягательность.

Если говорить о технике, то тут приемы более-менее повторяются и дублируют друг друга. Я как художник иду от изображения. В первую очередь я ориентировался на произведения современного искусства.
По содержанию они вдохновляли меня больше, чем то, что я подсмотрел у маркетристов. Наоборот, я переложил на язык маркетри масштабное композиционное видение, получившее бурное развитие в ХХ веке.
Искусство бежит вперед, придумывает новые формы, экспериментирует с разными материалами и техниками, в том числе и маркетри. Мне нравится перекладывать свои работы на другие форматы, размеры и техники исполнения. Интересно, как твоя картина будет выглядеть, став ковром или вышивкой.
Интересно, когда твой замысел, твой эскиз реализует команда. Ты делаешь соавторами коллектив людей, которые могут привнести что-то свое. Это действительно напоминает современное искусство, ведь оно считается очень демократичным, в нем все становятся участниками и сотворцами, включая зрителей. Тот, кто заинтересовался арт-объектом и рассматривает его, по задумке художников уже является соучастником, поскольку что-то по-своему видит, додумывает, пытается познать.


Когда ты делаешь из процесса коллективное действо, то творишь на ином языке. Мне как художнику это очень интересно. Я вижу, как струя замысла, рожденного на бумаге, разливается в большую, мощную реку и рождает в итоге с помощью коллективного труда некое произведение, которое я на каждом этапе контролировал, редактировал, поправлял, а иногда и отпускал. Есть моменты, где чувствуется жесткая рука, но чтобы все сложилось максимально естественно, всегда надо давать свободу. В общей вовлеченности в процесс и заключена главная ценность того, чем мы занимаемся.
Если говорить про вдохновение, то меня больше вдохновляла сама идея. Я работаю с интерьерами как современный художник. В том, чем я сейчас занимаюсь, я вижу параллели с современным искусством. Много идей и информации черпаю как раз оттуда.
Поженить арт с декоративными панелями или предметами интерьера — интересная, неожиданная и иногда даже рискованная задача. Потому что ты делаешь все на деньги заказчика, ему с этим жить. Это дисциплинирует и держит в тонусе, концентрации.

Случается, что даже те люди, которым это совершенно нехарактерно, поворачиваются в сторону упрощения и стерилизации интерьера, начинают избегать
сильных акцентов. Но это волнообразная, эволюционная история, которую проживаем мы все: и наши заказчики и мы как исполнители.
Сложность минималистичных чистых интерьеров в том, что от архитектора требуется очень долгий просчет, всматривание, наблюдение за всем на стадии проекта, чтобы не допустить ошибки, которые потом ничем не скроешь. Если у тебя где-то изначально вкрались просчеты, это сразу станет видно. Закрыть интересной деталью, материалом, чтобы отвлечь внимание, как мы иногда говорим, сделать из минуса плюс, тут не получится. Просто больше не на что будет смотреть. В этом большая сложность в работе с минималистичными интерьерами, такое умение приходит только с опытом.
В минимализме ничто не должно раздражает, тянуть на себя и доминировать, камертоном становится убаюкивающая, успокаивающая, комфортная, звенящая тишина.
Например, делая эскиз маркетри, я взял модный сейчас принт хаки с разбросанными пятнами светлого, среднего и темного тона — всего два-три световых отношения. Дальше на большой стене снизу доверху можно разложить шпон как контур маскировочной сетки. Может получиться интересно и даже актуально. Прием, взятый, из жизни, переложить в интерьере на язык немного другой техники, с другим смыслом. На большой плоскости это будет смотреться абстрактно и приглашать зрителя к диалогу. Как это назвать? Маркетри или нет? Скорее это такой вид декоративных панелей, язык игры декоративных цветовых и световых пятен.
Декоративные приемы в интерьере, о которых я сейчас рассказывал, конечно нельзя назвать чистым минимализмом. Скорее всего это высушивание маркетри до предела, потому что дальше — это просто сделать панели из абсолютно спокойного шпона. Но это уже нельзя назвать маркетри, это просто столярные изделия с природным рисунком.


Кому-то в минимализме как раз и нравится такая естественная, натуральная текстура дерева. Но маркетри — другое. В этот изобразительном контент всегда заложен смысл. Когда-то это были обманки, куртуазные натюрморты, в которых скрывалась смысловая подоплёка: монограмма или символ. В современном интерьере это не более чем декорирование, все должно быть увязано в единую концепцию и согласовано с заказчиком. Мы не можем абсолютно свободно делать все, что нам захочется.

Вообще мне всегда были интересны большие размеры. В конце 80-х годов, когда я еще учился, в Москву стали привозить поп-арт, картины современных американских и европейских художников. Гюнтер Юккер, Фрэнсис Бэкон, Джеймс Розенквист, Роберт Раушенберг, Гилберт и Джордж в своих странах легенды, иконы современного искусства. Мне нравились такие картины от пола до потолка. Как лихо они были написаны, как впечатляюще смотрелись, как захватывало дух!

Перейти из техники, которая делается вручную, на такие большие размеры, не то что инновационно или революционно. Поп-арт связан с технологиями, и у нас пришла возможность делать такие размеры. Появились лазеры, на которых можно достаточно точно вырезать и соединять между собой листы без крупного шва и зафонировать (зафанеровать?) большие размеры.
Работа со столяркой подсказала, что это возможно. Мои художественные навыки и видение помогли найти, что изобразить в большом масштабе так, чтобы это выглядело гармонично и впечатляюще. Дело было за эскизом, и все сложилось.
Кроме маркетри на больших поверхностях мы также делали вставки из зеркал, отливали из стекла красивые ручки, использовали рядом на контрасте эмаль и шпон. Задействовали много приемов с комбинацией материалов и разных сложных техник. Для меня новые задачи — это вызов. С ним приходит желание придумывать и додумывать.

Мы живем в счастливое время, когда выбор, разнообразие шпона настолько велико, что дает нам большую фору перед художниками-макетристами прошлых веков. У них столько не было. В маркетри есть практичность и экологичность. Работа с маркетри выгодна тем, что даже небольшие обрезки шпона не выбрасываются, а пускаются в дело.
Наши возможности стали шире. В эпоху промышленных достижений, грех их не использовать. Когда ты приезжаешь на закупку и видишь огромные паллеты, выложенные очень красивым широким шпоном, у тебя мурашки бегут по телу. Понятно, что из таких больших, длинных листов ты уже не будешь вырезать мелкие предметы.
Шпон — сам по себе картина. Надо просто взять, сложить его между собой и придумать большую, монументальную, красивую вещь, работающую на расстоянии.
Насыщенность у дерева разная, но тональные сочетания в шпоне не сильно различны. Есть ярко выраженный светлый шпон, есть средние оттенки, ну и темные. Все светлые шпоны плюс-минус тяготеют к желтому. В средних тонах много желтых, красно-коричневых, зелёных оттенков. Палитра большая, но при соединении их с друг другом по тону, ты цвета не видишь, видишь только вибрации за счет рисунка дерева.
Здесь, с одной стороны, сложность, потому что планы почти сливаются, а с другой — секрет маркетри как раз в том, чтобы проявить контрасты.
Маркетри – это особый выразительный язык. Шпон не имеет объёма, это плоский материал с тангенциальной или радиальной структурой. Это аппликативная вещь, где работают законы коллажа, законы сочетания плоскостей, через которые и вырисовывается пластика и планы. Самое сложное — делать объем из материалов, которые по своей природе в поверхности лаконично плоские. Добиться эффекта можно только за счет света, тона, сочетания их во взаимоотношении друг с другом.
Появляются тонкие прожилочки, разделяющие и подчеркивающие рисовки. Раньше делали поджиги: специально прожигали краешек, чтобы он давал тень, и, соответственно шла растяжка этой тени, благодаря чему один шпон выделялся на фоне другого.
Сейчас мы делаем иначе. Поджоги на больших размерах невозможны, поэтому иногда приходится чуть-чуть тонировать, лессировать, затемнять, чтобы планы перспективы лучше прочитывались. Применяем изобразительный язык художника, пишущего картины.



Все начинается с эскиза, дальше идет раскладка на фактуры. Иногда это делается на компьютере. Мы берем фактуры шпона, подкладываем его под рисунок и смотрим, как лучше. Потом едем покупать этот шпон, смотрим, каков он в жизни. Иногда он оказывается темнее, светлее или скучнее по фактуре. Выбор шпона — целый процесс.
Дальше работает целый коллектив людей: одни вырезают, другие набирают, третьи наносят финиш и доделывают лаком: полируют, чистят, лачат. Все процессы — вручную.
В работе над маркетри существует этап, когда шпон приклеивают к основанию. Потом его зафонируют горячим прессом, затем идет шлифовка. На этой стадии работа имеет достаточно мутный вид и начинается отделка. Мы еще раз проверяем, все ли хорошо. Бывают ситуации, когда еще что-то можно вырезать и вставить, интегрировать, вклеить. В отшлифовке все еще немножко мутновато, хотя ты уже прочитываешь, что и как будет смотреться под лаком. Дальше мы грунтуем, и после этого, если есть какие-то настораживающие моменты, мы как художники заканчиваем работу с помощью кисточек: где-то ретушируем, где-то делаем заливочки или объемы, где-то реставрируем, потому что корневые части шпона, а также карельская береза довольно хрупки, частицы иногда вылетают и это надо подкрашивать, заделывать.
Мы работаем со шпоном в большом формате и на большой плоскости. Поэтому получается соединение многих жанров. Тут работают и маркетристы, и компьютерщики, которые пишут программы, если это вырезается на лазере, и художники, которые отрисовывают сложные рисунки руками. Я даже рад, что в процессе задействовано такое большое число людей.

Инновация, если это можно так назвать, в том, что я из маленького маркетри я сделал большое, использовал его как прием монументального искусства.
Инновацией можно считать подключение лазера, который ускоряет процесс и позволяет работать на больших пространствах с большими плоскостями. Раньше люди все вручную вырезали, подгоняли, это была неспешная, кропотливая, долгая работа на недели и месяцы. Мы очень сильно выигрываем время, потому что станок режет быстро, вопрос только в том, чтобы потом быстро и хорошо это все собрать.
Что еще можно придумать? Внедрение, вкрапление в маркетри разных материалов. Мы пробовали металл — латунь и нержавейку, перламутр, полудрагоценные камни.
Интересно использовать перламутр, это старинная техника, но сейчас в результате новых технологий его стали делать такими же тонкими пластинами, как сам шпон. Потом всё можно также сделать монолитом и зажечь под лаком.
Сейчас, кстати, из перламутра делают много геометрических солнц и звезд с расходящимися лучами. Его перелив и игра света создает весьма интересный эффект.
Некоторые техники и приемы имеют столетнюю историю, просто сейчас это чуть легче делать с точки зрения технологий. Опять же, хотя технологии в неком смысле удешевились и появилось большое разнообразие шпона, все равно по себестоимости это дорогостоящая работа. Это тебе не просто купить холст, краски и писать натюрморты или пейзажи дома. Производство, лаки, краски, шпон требуют больших затрат.
Я вижу большой потенциал в маркетри как в искусстве, которое может выйти к своему зрителю на мировую арену.

Для дизайнера и архитектора маркетри — тот же самый проект. Творческая история, которая включает в себя разработку рабочей документации, утверждение, согласования всех узлов, всех пожеланий заказчика. Любая проектная мастерская или проектная фабрика имеет такой опыт, свои приемы и ноу-хау.
К нам приходят именно архитекторы и дизайнеры. За то время, как я этим занимаюсь, я познакомился со многими. Наш мир не такой большой и многие люди с удовольствием с нами сотрудничают. Наши плюсы в том, что мы очень опытные, много чего сделали и разное умеем. Минусы, наверное, в том, что мы как проектная фабрика не можем участвовать в соревнованиях и скоростных гонках, выдавать все на гора, работать без сна и отдыха.
Мы говорили про минимализм и упрощение. К этим изменениям в ментальности интерьера прибавились еще и максимально сжатые сроки. Сделанное в срок стало главным достижением и плюсом, а все остальное отходит на задний план. Мы так не можем. Наш перфекционизм будет мешать. Потому что понимаешь: сыро, рано, а от тебя уже требуют бежать и смонтировать.

Потому что это уникальная художественная, кастомизированная от начала до конца история, интегрированная в бытовые предметы. Любая кастомизация, даже интерьера салона автомобиля, приятна людям, которым это себе могут позволить. Она выделяет их в своем кругу.
Когда все ездят примерно на одних и тех же машинах или живут в одних и тех же интерьерах, становится сильным желание отличаться и иметь что-то особенное. Психологически это их очень привлекает, поэтому сколько раз мы ни предлагали маркетри, это всегда было большим плюсом